ДЖАГА - читать порно рассказ онлайн бесплатно

После срочной службы я переехал в областной центр, где устроился в газету стажером. Начинались лихие 90. И многое, очень многое я прекрасно помню из того времени, но более всего то, как страстно мне хотелось любви.
Вынужденное воздержание в армии давало о себе знать, к тому же сам я по природе, видимо, был очень любвеобильным, словом, как бы там ни было, но женская красота казалась тогда мне верхом совершенства и пределом желаний.
Ну вот беда: будучи пареньком, в общем-то с характером, перед девчонками я как-то пасовал, терялся, может быть именно потому, что слишком трепетно относился к дамским прелестям.
Как-то приехала ко мне двоюродная сестра с подругой Наташкой. А я неплохо играл на гитаре. Спел им. Наташке это понравилось. Настолько, что восхищенная, ночью она сама подлегла ко мне, даже не постеснявшись мою сестру. А у меня член втянулся в тело и даже похолодел от страха.
И чего я так боялся? Да того и страшился — потерпеть фиаско. Наташка положила руку мне между ног, какое-то время полежала, ничего не говоря, и ускользнула из-под одеяла.
Это событие окончательно подорвало мою веру в себя, как в мужчину. Мне казалось, что я уже никогда не смогу любить. А без любви жизнь не имела смысла.
В редакции у нас было много парней и девчонок. Мы так и назвались — молодежная редакция областной газеты. Ну конечно дружили, плели интриги, пытались доказать друг — другу и всему миру, свою гениальность, понятно, что в нашей среде образовывались и любовные парочки. Как же без этого!
Уж не знаю почему, но молва приписала мне в подруги Лену, корреспондента отдела культуры. Нет, Ленка мне действительно нравилась, но показать свою симпатию, я, по причинам, приведенным выше, робел: уж слишком красивой казалась мне эта девочка-девушка.
Опять же фиаско с Наташкой черной звездой освещало все мое тогдашнее существование.
Тем не менее, в Ленин День рождения я все же отважился приподнести ей букет роз. И, о Боги, она их приняла! Мое сердце чуть не выпрыгнуло из груди от радости. Но я тут же вспомнил о своей мужской несостоятельности. И эта радость с букетом лишь омрачила мои страдания.
На тот момент я жил в общежитии. Редакция выделила мне комнату в отдельной секции. Вторую комнату в ней занимал некий Марат, парень или мужчина лет 35, высокий, худой, раскосый, с большими руками. Работающий где-то, я так и не понял где.
Это был редкий мерзавец! Каждую ночь он притаскивал к себе очередную подружку или точнее жертву (одну страшнее другой, и где он их только откапывал?!). И устраивал оргию. Жестокую и подлую.
Трахая, обзывал партнерш последними словами, хлестал их, заставлял петь себе дифирамбы, да еще и тайком записывал все эти дела на магнитофон, а потом шантажировал этих своих бедолажек, эксплуатируя их, как и когда ему вздумается.
Через тонкую дверь мне все было прекрасно слышно. К тому же, если честно, проклиная себя, я бывало на цыпочках подкрадывался к соседской двери, чтобы получше расслышать детали. Потом пристрастился дрочить под той чертовой дверью.
Отношения с этим Маратом у меня не заладились сразу же. В быту он был нечистоплотен, забывал спускать воду из ванны после себя, оставлял грязной посуду. Эти его подружки разбрасывали повсюду свои полотенца, предметы гигиены, а то и детали нижнего белья.
Все это я швырял под дверь соседа, из- за чего мы нередко собачились.
Он очень настойчиво пытался взять контроль над нашей территорией. Однако до физического насилия не доходил, поскольку чувствовал, что и я тоже с характером, и дам сдачи, хотя я и был мельче его.
— Тарелки свои помой, тараканы разводятся! – Это я ему.
— Будешь много пиздеть, сам их помоешь, понял?- Это он мне.
Вот так мы и жили, «в любви и согласии».
Помню, я пригласил к себе Лену с подружкой. И она пообещала придти! Тогда она была у меня в первый раз. О, как я волновался. Купил торт и даже набор бокалов для такого случая – вся имеющаяся у нас с Маратом посуда была разношерстной, как правило, керамической со сколами и трещинами.
О, то был чудный вечер! Мы пили какое-то недорогое вино, я играл девчонкам на гитаре, пел. И, кажется, нравился Лене все больше. Искорки света дробились в ее чудных, серых глазах, и в этих глазах неизменно горел огонек интереса.
Как на грех и Марат был дома, да еще и со своим дружком Ашотом. Я не знаю, что связывало этих двоих. Ведь Ашот был старше моего соседа почти вдвое. Был это уже почти старик – лысый, с кустами седины вокруг головы, пучеглазый и толстый.
Заходил он редко, но, что называется метко. В такие вечера дружки то ли напивались, то ли чего-то курили. Марат крутил гостю свои коронные записи, ну, те самые. Оба ржали на всю общагу, потом чего-то шептались, потом снова ржали и так до утра.
Самое не выносимое, что за ночь они так накуривали в своей комнате, что дышать невозможно было во всей секции. Мне потом сутки приходилось проветривать помещения.
Момент, когда я выходил провожать Лену с ее подругой, совпал с моментом ухода Ашота. Эти двое из соседней комнаты, как нарочно, тоже вывалили в коридор. А я хотел этого меньше всего.
Марат дурашливо ухмылялся, буквально поливая похотливым взглядом девушек. Ашот пристал к Лене:
— Э, красавица, давай я тебе погадаю? Хочешь, нагадаю тебе жениха хорошего?!
Выходило, что я таким быть не могу.
— Не хочу!- Коротко отбрила Ленка.
А Марат высоко поднял шляпку ее подруги, дескать, дотянись. Но никто дотягиваться не спешил. И наглец отдал шляпку.
Хуже всего было в лифте. У этого престарелого Ашота на таких красивых девчонок встал, и это было явно видно. Его просторные, в серую полосочку, штаны топорщились громадным бугром. Ашот слюняво лыбился и предлагал девчонкам довести их на своей машине.
Когда я вернулся домой, Марат был необычайно добр и ласков. Провожать гостя он почему-то не ходил и теперь дежурил в нашем общем коридоре:
— Классные девчонки! Познакомь, а? – Посидим как – нибудь вместе. У меня записи классные есть.(Ага, как же!!!). Ты на гитаре попоешь.
Я сочувствующе вздохнул и смерил его высокомерным взглядом.
«Да к такому чухонцу, как ты, Ленка и близко не подойдет!». С невероятным злорадством подумал я. И захлопнул за собой дверь комнаты. Она и отсекла меня от этого, истекающего половой истомой, хлыща.
Помню, было воскресенье. Я затеял стирку. Машинки у нас не было, поэтому полоскали прямо в ванной. На веревке для просушки висели женские трусики. Видимо, какая-то из подружек Марата с утра постирала, повесила просушить да и забыла.
Не скажу, что это был шедевр женского белья, но они притягивали мой взгляд. Такие вишневые с кружевами по краям, не ведаю из какого материала.
Я с трепетом снял их, рассмотрел по внимательнее, и вдруг подумал… а что если их примерить?! И сладкая жуть окатила меня всего. Не знаю, откуда, из каких глубин возникло это преступное желание, но оно было сладким.
Я быстренько снял свои трусы и надел эти. Удивительно, но они были мне по размеру! Но чтобы увидеть, как они сидят, мне надо было выйти в общий коридор — там было большое зеркало.
Марат спал. Во всяком случае, он не подавал признаков жизни. Я решился!
В зеркале я увидел, что у меня, оказывается, по женски, достаточно стройные, длинные ноги и эти заветные трусики лишь подчеркивали их длину. Мой член невольно привстал.
Захотелось дрочить тут, прямо перед зеркалом. Вертясь у зеркала, я позабыл обо всем на свете. Кинув взгляд вправо, я вздрогнул. Марат смотрел на меня из своей двери — она была дальше зеркала по коридору- и понимающе ухмылялся.
Ужас охватил меня всего. Я кинулся в свою комнату, выпрыгнул из тех трусиков и затаился. Катастрофа! И нет другого слова.
— Чего испугался-то, дурашка?- Ласково спросил Марат из-за коридора.- Думаешь, что я кому-нибудь расскажу?
Я молчал, сердце мое страшно колотилось, я просто не знал, что теперь делать.
— И правильно думаешь,- пела свой реквием эта раскосая сволочь.- Ну во первых, попрошу чтобы твоя газета отселила от меня пидораса, а во вторых, Лене твоей расскажу.
— Чего тебе надо?- вскрикнул я.
— Ну, выйди сюда, поговорим.
Я натянул джинсы и вышел.
— Давай я тебя сфотографирую в этих трусах и забудем об этом?- сразу взял он быка за рога.
— Запечатлим момент, и все. Фото останется только у меня, я его никому не покажу.
— Нет!
— Тогда я все расскажу в твоей редакции.
Трудно сказать, какие мысли тогда владели мной. Может потому, что этот тип застал меня врасплох, а может просто из необходимости сделать хоть что-то, чтоб выйти из той невыносимой ситуации, но, как тот профессор Плейшнер, я пошел на этот совершенно провальный, нелогичный шаг. Я поверил, что он никому не покажет снимок. Я тогда был очень доверчив.
И он провел свою фотосъемку. Он хлестал меня, одетого в женские трусики, своей безжалостной фотовспышкой, как пощечинами. Я пытался заслониться руками. А он снимал, снимал.
Потом куда-то испарился. Оставшись один, я попробовал успокоиться. Но мне это трудно давалось. Городок у нас был маленький, а времена темные, тогда голубая тема воспринималась исключительно негативно. И слава, о том, что я, допустим, педик, попросту могла уничтожить меня самого. Я уж не говорю о карьере.
Он явился под вечер, когда я достирал и развесил белье.
— Видишь?!- Еще из коридора показал он мне какой-то конверт. – Айда, посмотрим. Фотки получились просто класс!!!
— Садись,- он похлопал по дивану рядом с собой. Я присел:
— Смотри!- Он начал показывать мне мои снимки, которые где-то уже успел сделать,- смотри, какой ты красавец! Смотри, смотри, не отворачивайся.
Словно сквозь какую-то мглу я кидал взгляды на эти карточки. Честное слово, если бы кто-то захотел показать тайную жизнь пидораса, лучших ракурсов он не нашел бы.
Наконец Марат сложил карточки колодой, спрятал их в конверт:
— Ну, так вот, если раньше у меня не было доказательств, то теперь есть. Понятно?.. Я не слышу, понятно?!
— Да.
— Громче.
— Да!
— И учти, если что, негативы — у Ашота. А сейчас мы поиграем,- ну чтоб я никому не показал.
Я, наконец, понял в какую западню попал.
— Раздевайся, — коротко велел он.
— Зачем?