расстёгивать ремень у себя на штанах. Одна я не знала, что мне делать и как себя вести.
Я подошла к столу, за которым уже сидел главный зритель, повернулась к нему спиной и залезла попой на столешницу. Хотела было уже, забыв про всякий стыд, лечь и раздвинуть ноги, но зачем-то оглянулась.
— Мне… тут ложиться? – Спросила я неуверенно.
— Да, но… Сначала Вам следует раздеться.
— Совсем?
— Нет, это необязательно, но вот трусики точно придётся снять. Если они, конечно, на Вас есть.
— Есть… – Я слезла со стола и уже собиралась выполнить это требование. – А мне обязательно самой всё делать?
— Думаю, обязательно. Ведь иначе наши действия могут быть расценены как изнасилование. А это незаконно. Вы непременно должны отдаться добровольно. Насиловать Вас тут никто не станет.
Этот дедок со своей буквой закона уже в печёнках у меня сидел! Я, окончательно переборов остатки стыда, вздохнула и задрала юбку. Потом, не снимая сандалий, стянула с себя уже довольно влажные трусики и убрала их в сумочку. Увидев там свой телефон, достала его и выключила звук, чтобы он не зазвонил в самый неподходящий момент.
Выполнив эти приготовления, я запрыгнула теперь уже голой попой на стол и сразу откинулась на спину. Моя голова оказалась на услужливо подложенной греком под неё подушке. Я смотрела на высокого широкоплечего мужчину, который стоял напротив меня без штанов и уже наминал в руках твердеющий на глазах член.
— Ой!.. А у Вас случайно нет презерватива?.. – Обратилась я, закатив назад голову к сидящему позади меня пожилому греку.
— У меня, к сожалению, нет. Но если он есть у Вас, Вы можете попросить Вашего избранника им воспользоваться.
— Блин…
«Ладно, чего уж там, отдамся без резинки… В первый раз, что ли? В студенчестве вообще об этом не парилась… Таблетки я принимаю регулярно, так что залететь не должна… Надеюсь, ничем не заразит… Вот блин!.. Ладно! Сама же виновата, в конце концов!» – боролась я со своими сомнениями.
Делать было нечего, я решительно приподняла подол и раздвинула ноги, давая понять, что готова понести заслуженное наказание. От вида моей голой киски глаза у охранника округлились, а член окончательно налился свинцом. Он не выглядел огромным, но был явно толще, чем у моего мужа. Мне, честно говоря, давно хотелось бы попрыгать на таком! Но это были только мечты…
Перед отпуском я сходила в салон и сделала депиляцию зоны бикини. Но не полностью, потому что мужу не нравится, когда у меня там совсем всё лысое. Поэтому я оставила небольшой треугольник из мягких светло-коричневых кудерьков.
Молодой грек подошёл вплотную. Не касаясь меня руками, он положил свою горячую головку мне на лобок. Потом чуть подался назад, так, что конец его члена скользнул по моему клитору и оказался у самого входа в мою влажную девочку. Он точно уловил момент, когда надо снова толкнуть его вперёд.
Его горячий и толстый поршень стал неспешно, но властно вползать в меня всё глубже и глубже. Казалось, чем глубже он в меня проникает, тем толще становится и тем сильнее распирает изнутри и растягивает вход в мою щелку. От волнения и возбуждения у меня перехватило дух, а он всё продолжал натягивать меня на свой кол.
Я чувствовала себя как длинная кожаная перчатка, которая, извиваясь, принимает форму хозяйской руки, когда её надевают. Было ужасно стыдно. Не только из-за того, что я отдаюсь сейчас мужчине, чьего имени даже не знаю. И не только потому, что я изменяю своему мужу. Но главным образом потому, что делаю это для зрителя, который смотрит, не отрываясь, как я совершенно добровольно оголила и растопырила перед ним свою бесстыжую ватрушку.
Я думала, что это предел, когда низ мужского живота коснулся моего лобка. Но в этот момент его сильные руки подхватили меня под бёдра и прижали раздвинутые ноги к животу. От неожиданности я вскрикнула. Моя попа при этом приподнялась и чуть откатилась назад, а его член под более удобным углом продолжил ещё глубже натягивать мою тёпленькую варежку, пока я не ощутила, что он там внутри во что-то упёрся.
Я немного дёрнулась и ойкнула, а охранник крепко, почти до боли, впился своими ручищами в мои ляжки и навалился сверху так, что мои колени коснулись сосков, приподнимающих тонкую ткань футболки. В этот момент начались плавные, но размашистые движения членом у меня в щелке. Этими движениями он моментально подчинил меня себе без остатка. Я самостоятельно не могла не только шевелиться, но и даже дышать.
Вдыхать удавалось только когда он двигался назад, вынимая из меня своё орудие, а выдыхать – когда снова, наваливаясь всем телом, пропихивал его вглубь моей маленькой киски и растягивал её во всех направлениях. Когда его огромная головка упиралась в мягкое розовое дно пещерки, два горячих волосатых яйца касались низа булочек моей голенькой попки.
Я не знала, куда деть свои руки. Держать их «по швам» не получалось, забросить за голову тоже было нельзя – там сидел пожилой грек, наблюдая за происходящим. Мне хотелось запустить левую рук себе под футболку и покрутить сосочки, а вторую положить между ног, чтобы там, подрачивая клитор, иногда украдкой трогать кончиками пальцев скользкую от моей смазки горячую твердь жилистого мужского члена, снова и снова вползающего в мою мокрую и письку. Но я и это стеснялась сделать…
Седевший позади меня старик иногда одобрительно мычал, созерцая, как меня сношают. Время от времени я слышала, как он потягивает через трубочку фраппе из высокого стакана. Ему было отлично видно, как мои безволосые и влажные от выделений пухленькие губки раздвигаются и буквально обсасывают блестящий от влаги мужской ствол, когда он движется наружу; как розовый бубенчик возбуждённого клитора чуть пригибается и трётся кончиком о его напряжённую плоть, когда он снова глубоко в меня проникает.
Мой любовник тем временем вошёл во вкус и, шумно дыша, с присущим ему южным темпераментом, неистово пялил меня в такую узенькую и нежную мокрую дырочку. Он с такой силой впихивал в меня свой толстый, налитый горячей кровью орган, что огромный тяжёлый стол не мог устоять на месте и с грохотом сдвигался на несколько миллиметров при каждой новой фрикции.
Как безумный, он пожирал взглядом мою красивую голую писю, бесстыже раздвинутые перед ним гладкие бёдра и широко раскинутые по сторонам ножки, туго оплетённые сеткой из множества тонких кожаных ремешков с блестящими застёжками. Те, что я успела расстегнуть, когда собиралась вернуть сандалии старику, теперь раскачивались в такт мощным толчкам сильного мужчины и ритмично позвякивали.
Меня саму ужасно заводил и этот тонкий стальной звон застёжек, и грохот сдвигающегося по каменному полу стола, и то, как выглядела моя щелка с широко растянутыми толстенным членом белоснежными губками и набухшим клитором. А когда я перевела взгляд на свои опутанные кожаными лямками икры и выглядывающие из открытых сандалий пальчики ног с ярким педикюром, внутри меня что-то сжалось. Я почувствовала, как горячая волна смазки оросила изнутри нежную плоть моей разогретой духовочки. Ко всей этой какофонии в тот же миг добавилось и характерное ритмичное похлюпывание.
Я всецело отдавалась этому процессу и, не в силах сдерживаться, невольно стала постанывать. Я даже не сразу заметила, как старый грек встал со своего кресла, обошёл стол вокруг, встал слева от меня и, склонившись, с интересом наблюдал, как растягивается моя красивая щелочка под напором энергично шпилящего её здоровенного мужского поршня. Не знаю, о чём он думал в тот момент, но я по-прежнему не знала, куда деть свои руки. Я беспорядочно сучила ими и никак не могла найти им место.
Ещё через минуту я услышала, как хозяин магазина снова снял телефонную трубку, сказал в неё короткую фразу на греческом и тут же положил обратно на аппарат. Вскоре в дверь постучали. Я испугалась, что сейчас сюда набегут зрители, но старик приоткрыл дверь лишь на мгновение и сразу же снова запер.
— Думаю, это позволит Вам лучше сосредоточиться, возьмите её в руки! – Сказал старик, вернувшись к нам.
— А? Что это?.. – Удивилась я, приоткрыв глаза.
— Эта сумочка из натуральной кожи, как и сандалии, которые сейчас на Вас. Вам, видимо, не объяснили, но они продаются вместе, это комплект.
Если до того момента мне ещё как-то удавалось гнать от себя мысли о том, что, фактически, я сейчас, как заправская блядь, просто отрабатываю своей пиздой очередные шмотки, то теперь, когда я взяла в руки эту сумку, паззл сложился окончательно! Всё так и есть – меня ебут, и за это я уйду отсюда с обновками! И дело тут вовсе не в наказании за совершённый мной проступок. Мне просто дали, а вернее даже навязали возможность оплатить покупки натурой.
Сначала от стыда и обиды мне захотелось расплакаться. Но я призналась себе, что ебля в писю без презерватива таким толстенным и горячим членом – это вовсе не такое уж и болезненное наказание, а скорее наоборот – невероятное наслаждение, от которого хочется выть и кричать. Я стала иначе относиться ко всему происходящему. К тому же меня ведь даже никто не насилует, я сама добровольно сняла трусики, легла на спину, раздвинула ноги и подставила свою давалку. Сама!..
А теперь вот лежу и ритмично постанываю под этим темпераментным самцом. А моя мокрая и текущая в три ручья щелка сейчас в каком-то смысле заменяет собой неисправный банковский терминал. Да, именно! Всё, что сейчас со мной происходит, – это самая настоящая платёжная транзакция. Моя писька – это кардридер, а его член – платёжный инструмент. А что? Очень даже оригинальный и в то же время старый, как мир, способ оплаты покупок!
Ну, разумеется!.. Я же ничего в итоге не украла, а значит, преступление не состоялось. А нет преступления – нет и наказания. Я даже не штраф сейчас плачу, а просто рассчитываюсь с продавцом за товар. Отрабатываю его своей мокрой хлюпалкой! Никогда сама так раньше не делала, и других осуждала… А теперь вот и меня ебут на коммерческой основе, так сказать…
Все эти дурацкие мысли роились в моём затуманенном рассудке. От них возбуждение почему-то