Трое в одной квартире. - читать порно рассказ онлайн бесплатно

Трое в одной квартире.
Не верь тому, кто говорит красиво,
В его словах всегда игра.
Поверь тому, кто молчаливо,
Творит красивые дела.
Омар Хайям.
Пролог.
По металлическому отливу окна противно стучали капли осеннего дождя. В комнату сквозь шторы сочился серый свет утра. Уютно уткнувшись носиком мне в плечо, посапывала жена. Одна ее рука лежала на моей груди, нога придавила бедро. Осторожно высвободился и отправился в туалет. Когда вернулся, жена уже лежала на спине с открытыми глазами и сладко потягивалась после сна. Откинув одеяло, лег рядом с ней.
-Ты где был? — приподнялась жена на локте, обнимая меня другой рукой.
— «…Пиво пил…» — отшутился цитатой из рекламы, укладываясь на спину рядом.
— Никак к какой – то бабе ходил? А тут «Семеновна» страдает — жена навалилась мне на грудь и приникла к губам в поцелуе.
— Ну, ка, посмотрим, как там «Ерофеич» себя чувствует — ладонь жены скользнула в трусы, нащупала мирно спящего «Ерофеича» и крепко сжала, а потом стала поглаживать. Потом откинула одеяло.
— Умаялся, поди, с чужой, а тут своя слезой истекает — ворковала жена, стягивая с меня трусы. Управившись с этим, села, сбросила с себя ночнушку, и, перекинув ногу, уселась мне на бедра. Руки ее накрыли мои соски и заскользили по груди к животу, потом сжали мою голову, губы жены обхватили сначала один, потом другой мой сосок. Бедра ее крепко сжали мои ноги, промежность притиснулась к низу живота, вжимая член. От этих действий он ожил, зашевелился, потихоньку твердея. Снова прильнув к губам в поцелуе, жена опустилась, мягкие груди ее расплющились о мою грудь. Теперь она всем телом терлась о мое тело. Ноги ее вытянулись вдоль моих ног, бедра ритмично сжимались и разжимались. «Ерофеич» продолжал набирать силу и принимать «изготовку к бою». Теперь это происходило не так быстро, как тридцать или даже двадцать лет назад.
— А, негодник! Ожил! — ворковала жена, чуть приподнявшись и стараясь нанизаться на окончательно пришедшего в себя «Ерофеича». Это ей удалось, и она снова расплющила об меня свои немалых размеров «дойки».
— Давай – ка, поработай — крепко прижимая к себе, она перекатилась на спину, так, что теперь я оказался лежащим на ней. Других поз жена не признавала. На вопрос же:
— Тебе, наверное, тяжело — она крепче прижимала к своей груди и, подбрасывая тазом, выдыхала:
— Своя ноша…- не тянет!.
Мне ничего не оставалось, как начать ублажать своим «Ерофеичем» ее «Семеновну», в предвкушении встречи изрядно напускавшую «слюнок». Подняв согнутые в коленях ноги, жена резво подавала низ живота навстречу моим движениям. Хотя «Ерофеичу», чтобы откликнуться на призыв «Семеновны», требовалось изрядное время, зато теперь он не спешил расстаться с содержимым своих «партнеров», шлепающихся о пухлую соседку «Семеновны», и больше был занят ублажением ее, чем получением своего удовольствия. Вот и сейчас он трудился в «поте лица», чтобы доставить как можно больше удовольствия «Семеновне». Она тоже не оставалась в долгу и всячески старалась ублажить «Ерофеича». Руки жены то скользили по спине, то охватывали за шею, а то стискивали ягодицы и ритмично нажимали на них, задавая темп.
Но вот жена резко стиснула бедрами мои ноги, вскинула еще раз своим тазом и затихла. Руки ее разжались и соскользнули со спины, ноги тоже расслабились, опустились на простыню.
— Устала! Спускай уже.
Я покачал еще немного и кончил. Скатился с жены, лег рядом.
Серое небо и нудное постукивание капель по отливу окна не располагало к бодрому началу дня. Вытянувшись под теплым одеялом, привлек голову жены на прежнее место у себя на плече. Спешить было не куда – новоявленные владельцы приватизированного института считали, что успешную деятельность организации могут обеспечить только молодые кадры, и отправили за ворота всех сотрудников от шестидесяти и выше. На работу теперь спешить было не надо, дети выросли и обзавелись собственными семьями. Забот никаких. Все дни были похожи один на другой: «…поспали, теперь поесть. Поели, теперь поспать». Иногда дни скрашивались поездками в поликлинику по врачам да походами в близлежащие магазины для пополнения продуктовых запасов. Постепенно надвинулись воспоминания о днях молодости, о первых годах супружеской жизни в далеком северном гарнизоне, о переводе под Ленинград в глухой поселочек, откуда был демобилизован по сокращению ВС на миллион двести тысяч и оказался в полузакрытом строящемся городке – спутнике Москвы.
— Ты, о чем думаешь? — шевельнулась на плече жена.
— Да так. Вспоминаю, как сюда приехали.
— Хорошее время было. Весело жили. Помнишь, в лесу летом по вечерам не протолкнуться было? С детьми гуляли, в бадминтон играли. А зимой по выходным на лыжах катались — встрепенулась жена.
— Слушай, а помнишь, как Варфоломеева из планового отдела и эта, как ее, из библиотеки… Ну, подскажи… — нетерпеливо похлопала ладошкой по груди: Мужьями поменялись. У них еще дети были. У Варфоломеевой дочка, а у той, вспомнила – Константинова – у нее мальчик. Они соседи по лестничной клетке были. И так и жили потом, друг к другу в гости ходили и в отпуска вместе ездили.
Конечно, помнил. Только среди нас, мужиков, этот случай интерпретировался несколько по-другому: два мужика, соседи по лестничной клетке, подружившиеся на почве любви к рыбалке и турпоходам, женами поменялись.
— А помнишь скандал с этим, с двоеженцем? — продолжила воспоминания жена.
Еще бы мне не помнить этот уникальный случай, о котором чуть ни целый год весь городок гудел. Ведь с Сергеем Кологривцевым связаны мы были по работе. А, кроме того, были офицерами, хотя и отчисленными в запас. Да еще и выходцы из одного «ведомства», о котором в те времена не принято было особо распространяться, и вспоминали о нем только два раза в год, когда по Красной площади в заключение парада ползли тяжелые тягачи с внушительных размеров прицепами.
Будучи членом парткома института, принимал я участие в персональном деле Сергея. Тогда с большим трудом удалось умерить пыл некоторых ревнителей нравственности, и весь этот «кипеж» оставить без последствий для Сергея. А случай по тем временам действительно был уникальным…..
Часть 1. Сергей
Стояла середина лета с неимоверной для Подмосковья жарой за тридцать. Пылали Шатурские торфяники, леса Калининской области. В воздухе висела синяя удушливая дымка.
— Сергей Васильевич! Звонили из профкома. Сказали, чтобы вы завтра в три часа в жилкомиссию зашли — первое, что услышал от своей секретарши Сергей, вернувшись с совещания у заместителя директора по науке.
«Сергей Васильевич» — внутренне усмехнулся он. После демобилизации уже больше полугода работает начальником лаборатории, а все не может привыкнуть к обращению такого рода. Служебные записки начальству по нескольку раз переписывать приходится. Вместо положенного: «Начальник лаборатории…» рука на автомате подпись выводит «…капитан Кологривцев». Въелась привычка: «Товарищ капитан» — для начальства и подчиненных — или «Сережка, Серега, Серый» — для друзей. А тут: «Сергей Васильевич»!
До того, как стать начлабом НИИ, созданном около года назад в растущем подмосковном городке, он после окончания высшего инженерного училища служил в местах, ни на одной карте не отмеченных. Служба ладилась, отношения с подчиненными и начальством были ровные, уважительные. В положенный срок получил Сергей очередное звание – старший лейтенант. А потом и капитана. Можно сказать, что в жизни он был «везунчик» — после окончания училища попал служить сразу на майорскую должность. Новый род войск зарождался, специалистов не было. Вот и назначали зеленых лейтенантов на капитанские и майорские должности. Выделили на часть легковые машины: пять штук «Волг», с десяток «Москвичей» и даже несколько штук «Жигулей», которые только что начал выпускать завод, построенный в городе Тольятти на Волге. Одну «Волгу» забрал себе, конечно, начальник штаба полковник ******, ну а остальные разыгрывали в лотерею. Сергей записался на «Волгу». И выиграл.
Но случилось так, что Фортуна, опекающая Сергея, по своей женской сущности дама, обремененная неимоверным любопытством и достаточно ветреная, видимо отвлеклась на что- то постороннее, обделила его вниманием и покровительством. Не прошло и двух месяцев после возвращения Кологривцева из отпуска, как в части произошло ЧП. Погибли люди. Хватанул, хотя и не смертельную, дозу и Сергей со своим подразделением. Почти полгода провел он в госпитале в Москве. В результате его «комиссовали» — признали к продолжению службы непригодным и уволили со всяческими льготами.
Еще в госпитале соседи по палате подсказали, что под Москвой строится новый промышленный город – спутник. Так он и попал в НИИ на должность начальника лаборатории, превратившись в разработчика новых систем, про которые мало что кто знал в то время. Все делалось практически с нуля.
На следующий день Сергей, прихватив с собой свой начальнический портфель с различного рода служебными бумагами, оттисками журнальных статей, которые намеревался просмотреть по возвращении домой, в три часа дня заходил в комнату профкомовской жилкомиссии.
В комнате кроме сотрудницы Нины Семеновны, женщины средних лет, с которой он познакомился, когда устраивался на работу и сдавал ей документы для постановки в очередь для получения жилья, сидели еще две миловидных девушки.
Одна, по – старше, лет двадцати пяти, с копной русых волос на голове, пышными волнами опускающимися на плечи, в темно – синей юбке, оставляющей открытыми округлые колени, в белоснежной батистовой блузке, в полуоткрытом вороте которой пикантно виднелась ложбинка, образованная полушариями пышных смуглых грудей. Ее широко открытые светло – серые с легким оттенком зелени глаза смотрели прямо, даже чуть с вызовом. В ее довольно крупной фигуре чувствовалась недюжинная энергия, смелость, независимость. По всему было видно, что девушка эта из тех, про которых когда – то писал