– С тебя сейчас можно писать картину - «Нагая в мужской росе»! Но, не расслабляйся, дочка, я с тобой ещё не закончил… Выдав сие, он за подмышки быстро поднял её с колен, да тут же опрокинув грудью на стол, поставил перед собою раком. Поставил, уже сам, через мгновенье, опустившись меж её ног на колени, вцепившись своим взором в обрамленные пахово-русыми волосами бледно-коричневые лепестки её сочной «киски», да темное колечко ануса! — А-ах! – на мгновенье, не поверив своему ощущению, в следующую секунду вздрогнула Блондова, именно «колечком» почувствовав проникновение влажного языка неутомимого деда. — Хуххх! – в тот час промычал он, уткнувшись круглым лицом промеж пышных ягодиц её бледной задницы. Пытаясь увлажнить анус блондинки, он за-орудовал в нем своим слюнявым органом вкуса, сим, вновь пробуждая в себе новые силы похоти. — Ум-ум-ум! – вздохнул Марек Викторович, всё углубляясь языком в норку её заднего прохода. — Ах-ха-хах! – покрываясь мурашками в необычности чувств, покорно трепетала на столе Блондова. Он же, хорошо обслюнявив ей зад, вновь возбужденно вздыбил половой ствол, который и вставил ей в анус, тут же... входя прям по муди! — Ааа-аххх! – взметнув глаза на лоб, вскрикнула от резкой боли блондинка в одних белых высоко-каблучных туфлях. — Хуах… - только вздохнул похотливый дедок, делая второй мощный заход в её влажный зад. И, вновь не сдерживая страсти, стал буравить её узкий анус, емко застучав яйцами уже по её белому крупу! — Аааааа… - затрясшись в наскоках, истошно заблеяла Блондова, сжав свои зубы от боли. — Уххх, расслабься, дочка… - засим выдохнул Марек Викторович, мощно всаживаясь как можно глубже. – Так тебе будет легче… — Мыыыы… - жалобно простонала нанизываемая блондинка. Однако, он тут же почувствовал, что мышцы её ануса стали податливее – блонда вновь покорилась ему, на сей раз отдавая не свою ротовую полость, а сокровенную «норку» задницы! — Умница! – покрываясь гроздями пота, в то же мгновенье воскликнул Марек Викторович, забив по ней с новою силой. – Верка, ты уммм-ница! — Аааах… - уже тише отозвалась Блондова, покорно принимая в прямую кишку резвые удары его полового ствола. Он, всласть разбуравив ей норку до «норы», задвинув ей в очередной раз по яйца, вскоре, вдруг замер на месте и, пролился в неё «шампанским»… мочи! Мочи, которая, брызжа прямо из его отвердевшего члена, своими горячими струями вмиг охватила всю её прямую кишку! — Ооооо… - расширив глаза уже до безумия, в тоже мгновенье утробно застонала Блондова, пронзительно ощутив сию «клизму» уриной. — Хууух… - блаженно прикрыв глазки, тяжело вздохнул Марек Викторович, не без трепета облегчаясь переработанной шипучкой прям в её задницу. В тот же момент, их стоны словно слились воедино и акустическим эхом отразились от стен: от сей необычной клизмы, прямая кишка молодой блонды так быстро переполнилась дедовской мочой, что, стала выливаться прямо из-под его члена, невольно орошая собою как часть её ягодиц, так и бледно-коричневые створки «киски»! — Ооооооо… - пораженно закатив глаза, простонала Блондова в стол, от сей накачки мочи, вдруг почувствовав её приторно-кислый привкус. Старый пузач же, полностью облегчившись в неё, как ни в чем небывало вытащил из её обосанного зада член и, сразу же вошел им меж её нижних губ в… само девичье лоно! Вошел, став сразу таранить её с удвоенной силой! — Хууух, да ты вся течешь! – только и воскликнул словно распаренный Марек Викторович, в невероятном блаженстве ощутив мокрым «концом» её течку. – Ты вся течешь, дочка! — А-аааах… - не в силах что-либо ответить, протяжно ахнула вконец покорённая Блондова, отдаваясь всей силе его полового члена. Он, мгновенно почувствовав сию покорность, хлестко ударяясь по ней яйцами, ещё горячее забил венозным стволом по её лону и, вскоре, вовсе заполнил всю комнату густым ароматом их пота, пикантно смешавшегося с запахом его мочи, спермы, да её женской течки! И, просто пьянея от сей пестроты ароматов, горячий дедок, вовсю всаживаясь в приятно-влажное влагалище молодой блонды, всё же… всплеснулся в ней очередным буйством спермы, мощными толчками отдавая ей всё до единой капли! — Хуууааах! – вскричал он на всю комнату, сладострастно извергая в неё семенные потоки. — Аааххааа… - сладко вздохнула она, вострепетав на столе в конвульсиях восхитительного оргазма. Сполна отдав Блондовой себя, безумно «пропаренный» Марек Викторович опустился прямо на пол, став унимать свое дико занявшееся дыхание. Молодая блонда же (всё лежащая титьками на столе!), стоя в одних высоко-каблучных туфлях, просто застыла в разливе дивной истомы – застыла, будучи невероятно взмыленной, растрепанной, с мокрым от мочи дуплом ануса и, всё сочащейся спермой, горячо-влажной «сокровищницей»...